Яков Шпренгер и Генрих Инститорис писал(а):
Подлежит ли колдун наказанию? Поскольку колдун, как
орудие злой воли демона, причиняет людям вред, порчу, зло,
насылает на них всякие беды и несчастия, отнимает у них
сон и спокойствие, лишает их пищи и довольствия, он еще
в древнем мире подлежал, как всякий преступник, суровому
наказанию, в меру своего преступления.
Чем больше вреда он приносил, чем значительнее был его
малефиций, тем беспощаднее была постигавшая его кара и тем
явственнее торжествовал свою победу принцип справедливого
возмездия. Так как колдун находился во власти богов прош-
лого, служил им, то всякое поклонение отжившим богам,
которые в силу своей <превзойденности> превращались в злых,
преступных демонов, было в античном мире наказуемо и нака-
зание колдуна носило с внешней стороны религиозный оттенок,
хотя по существу оно было чисто светским.
Демонослужителя или идолопоклонника (что было одно
и то же) наказывали не за грех, не за веру в отжившего
бога или в его изображение - икону или идол,- а за его
преступление, совершенное по наущению мстящего миру бога
прошлого, отставшего от <нынешней> культуры. Если римские
императоры преследовали христиан, то в этих преследованиях
не было религиозного момента: христиане находились во власти
злых богов, демонов и идолов, которые в силу своей природы
толкали их на преступление, за что христиане и терпели
соответственные наказания.
Такое же отношение к колдунам воспринял на первых
порах и христианский мир: возврат к идолопоклонству, который
теперь означал веру в римские божества, наказывался потому,
что старые боги в качестве демонов и дьявола могли под-
стрекать отпавших от христианства лишь ко злу, к причи-
нению людям одних лишь бедствий и несчастий. Так как
смерть от отравления особенно сильно поражала окружаю-
щих, то колдунов стали отождествлять с отравителями, и
малефиций часто даже назывался венефицием, т. е. ядовреди-
тельством.
Однако, если светская власть должна была преследовать
преступных колдунов как убийц и прочих вредителей, то и
церковь, боровшаяся за рост своей паствы, не могла отно-
ситься безразлично к отходу отдельных ее членов; отход ведь
был тем более опасен, что мог совершаться безнаказанно, если
<идолопоклонник> не совершал никаких вредительских актов,
несмотря на своего злого искусителя.
Неудивительно, что церковь постепенно начала включать
отпавшего члена в разряд и церковных преступников, на
которых должны распространяться духовные наказания. К по-
следним относились в качестве особенно тяжких отлучение
от церкви и отказ в причастии перед смертью грешника; для
церкви при этом не играл существенной роли размер преступ-
ления вернувшегося к старому богу преступника. Церковь
наказывала не за вред, нанесенный обществу, и не за пре-
ступление, причиненное человеку, а за отпадение от церкви,
за отступление от слова божьего, отступление, могущее и не
сопровождаться уголовным преступлением, малефицием. В круг
колдовства - малефиция - входили магия, прорицательство,
гадание, обворожение и т. п., причем колдун мог действовать
через заклинание или всякими иными средствами, которые
ему <подставлял> дьявол.
Собор 306 г. в Эльвире самым суровым образом осуждает
колдовство ввиду того, что оно возможно лишь в силу возврата
человека к идолопоклонству. На этой же точке зрения стояли
соборы 314 г, в Анкире и 375 г. в Лаодикее, указывавшие, что
представители духовенства зачастую занимаются колдовством,
изготовляют амулеты и становятся заклинателями, гадателями
и математиками.
С этого момента ряд соборов останавливается на страшном
колдовском преступлении и включает в него поклонение деревь-
ям, скалам, камням, источникам и т. п. Провинциальный собор
551 г. в Элюзе не ограничивается уже духовными карами и
требует наказания плетьми для колдунов низкого и рабского
звания. Нарбонский собор устанавливает продажу в рабство
свободного человека, впавшего в идолопоклонническое колдов-
ство. Таким образом, со средины VI в. мы видим, что церковь
требует двойного наказания колдуна и привлекает к его
наказанию и светскую власть. Само преступление является
таким, которое касается обеих властей; оно смешанное -
delictum mixti fovi - даже в том случае, когда колдун не
причинил вреда, не совершил малефиция.